В предыдущей статье инженерно-онтографического цикла «Дедукция психотерапии» я предложил в качестве исходных реперов для научно-инженерного построения основ психологического консультирования и психотерапии несколько тезисов о научных представлениях о характеристиках мира и об особенностях восприятия реальности живыми организмами.
Эти базовые ориентиры и постулаты должны бы быть осознанными условиями любой человеческой деятельности, не только психотерапии. Ниже вы видите онтокарту, которая включает в себя уже в виде связанной системы реперные элементы, описанные на предыдущем шаге. В файле соответствующего формата могут быть созданы слои, содержащие онтокарты отдельных элементов с любой степенью детализации. Мы получили буквальную возможность визуально объектифицировать любой «винтик» любого процесса или явления и затем моделировать или конструировать из таких деталек онточертежи любой сложности, чтобы работать с ними и в них, а не в бездонных трясинах линейных текстов1.
Если кто-то сочтёт данную онтокарту неверной в целом или в деталях, я буду только рад увидеть другие варианты именно онтокарт, а не очередные десятки страниц текста, пусть даже и с самыми интересными и верными рассуждениями (которые весьма просто вписываются в структуру онтокарты).
В силу непреодолимой ограниченности и возможностей, и размера бумажного пространства отдельной статьи я вынужден опускать какие-то переходные и тезисы, и визуализации, поэтому прямо от предложенной онтокарты взаимодействия индивида с миром перейду к следствиям, вытекающим из неё в деле оказания психологической помощи и в вопросах подготовки профессионалов такой помощи.
Существует распространённое заблуждение, будто наиболее общие концептуальные построения, с усмешкой называемые «абстрактными теориями»2, не имеют особого, тем более прямого, практического значения, и могут быть опущены при обучении или при решении конкретных проблем. Визуализация «перворамочных» теорий позволяет показать, что миф «самодостаточной практичности» частных знаний и ремесленных прикладных инструкций является в действительности чрезвычайно непрактичным, приводя к бесконечному повторению неверных и непродуктивных действий.
Роль общих теорий состоит, в первую очередь, не в том, чтобы предписывать, как что-то понимать и как действовать правильно, а том, чтобы максимально исключать возможности ложных действий и соблазны увлечения слабыми частными теориями. Классический пример из области физики — отказ уже более 200 лет назад рассматривать проекты вечных двигателей. Трудно подсчитать, сколько сил и средств сэкономил этот запрет, но историческая ирония заключается в том, что он был установлен французской академией именно на основании безрезультатности бесчисленных практических попыток и за несколько десятилетий до создания теории сохранения энергии. А практиковались без теории лет так 500...
Когда же общая теория создана и солидно подкреплена экспериментальными и исследовательскими данными, продолжать следовать ставшими ложными частным теориям и удостоверено непродуктивным моделям профессионального поведения вроде бы неразумно, но... Тогда в игру вступают привычки, традиции, ритуалы — и игнорирование общих теорий и междисциплинарных связей. Аналог, к примеру, вечного двигателя в психологии — попытки понимать и предсказывать поведение людей на основании личностных черт и других подобных характеристик. Почти полвека назад было надёжно выяснено, что знание многих психологических характеристик и жизненного опыта индивида мало что даёт для верного предсказания его поведения в различных ситуациях, но это открытие до сих не остановило ни в основном бессмысленного вала психологического тестирования, ни применения в подготовке психологов и психотерапевтов множества дискредитированных концепций и инструментов.
А уже в текущем году умные айтишники, не читавшие трудов по социальной психологии, с восторгом нам сообщают, что «данные разоблачили предрассудки кадровиков»: «...Многие общепринятые представления о том, из кого получится хороший сотрудник, не имеют ни малейшего отношения к реальности. Это предрассудки и стереотипы, не подкреплённые данными, — только и всего»3. Безрадостная картина тотальных заблуждений специалистов по человеческим ресурсам была раскрыта благодаря компьютерному анализу огромных баз данных, накопленных кадровыми отделами корпораций.
Спросите, при чём тут психологи с психотерапевтами? А представьте себе, если бы на клиентов психотерапии создавались бы такие же базы данных: какими методами их консультировали, какие выводы и предсказания в их адрес высказывали психотерапевты, как затем складывалась жизнь клиентов. И все эти данные можно было бы обработать с помощью аналитических программных средств. И какая бы картина открылась... И сколько бы было подано исков на возврат бесполезно выплаченных гонораров...
Пока таких баз данных в сфере помогающей психологии в соответствующем количестве и качестве не наблюдается, остаётся уповать на опыт смежных областей, хотя бы и бездушных кадровых, и на последовательное применение в подготовке психологов-консультантов и психотерапевтов научно-инженерного подхода.
Две зарисовки, приведённые выше, демонстрируют, насколько велик на практике разрыв между достижениями фундаментальной науки, в данном случае социальной психологии, и их применением в прикладной профессиональной деятельности. В чём его причины? Возможно ли ощутимое сокращение этого разрыва?
Главный тезис данной статьи я бы кратко сформулировал так — «не от той печки танцуют». У профессионалов человековедческих видов деятельности, как я уже не раз отмечал, почти нет навыков и традиций осознанного конструирования ясной структуры своих исходных постулатов4 и жёсткого последовательного выстраивания на них — путём дедуктивных выводов — системы прикладных следствий, которые затем могут быть подкреплены или опрокинуты опытом их реализации. В результате человековеды либо создают манипулятивные имитации научно-инженерного подхода, как, например, «методологи»-щедровитяне, вполне последовательно провозглашающие замену науки и инженерии своей эзотерической «методологией»; либо шарахаются от любых попыток научно-инженерной организации их деятельности и мышления как чёрт от ладана.
Некоторое время тому назад я делал презентацию онтографии как инструмента анализа и помощи в психологическом консультировании в одном из очень интересных центров реабилитации наркоманов, где реально спасли жизни многих десятков людей. Видели бы вы, каким праведным огнём отвержения горели глаза одной дамы, психолога, и как она почти кричала, что эту онтографическую заразу ни в коем случае нельзя впускать в священное пространство колдовской работы с наркоманскими душами! И хоть бы кто-то поддержал меня...
Так как же сократить в сфере помогающей психологии долю магически-ремесленного мышления и такого же типа деятельности и увеличить вес научно-инженерной составляющей?
Если коротко, то надо последовательно организовывать научение определённым аспектам фундаментальных знаний, под определённым углом зрения и в виде выполнения определённых видов работы по научению и по осуществлению продуктивной (результативной) деятельности.
На следующем рисунке вы можете увидеть базовый КОРНИ-тезаурус, который описывает основные параметры и составляющие научения, наиболее соответствующие достигнутому уровню научных знаний.
КОРНИ — это аббревиатура основных концептов проекта по разработке образовательных и профессиональных реперов, которые составляют первичную фундаментальную систему знаний о мире и о человеке и принципов мышления и деятельности.
КОРНИ, таким образом, это Критика — Основания/Онтология/Онтография — Рациональность — Наука — Инженерия.
Если соотнести две представленные в статье визуализации, то как можно описать контуры современного, научно обоснованного и инженерно выстроенного, научения высококлассного психотерапевта (психолога, врача, социолога, биолога и т. д.)?
Как только мы принимаем за основу предложенную в начале статьи онтокарту, то содержание и приоритеты базового научения становятся очевидными.
Поскольку сознание человека работает как поисковый прожектор на принципах субъективной интерпретации фактов и конструирования смыслов и квазифактов, то первым делом желательно изучить и разобрать по винтикам и косточкам именно этот всеопределяющий механизм нашего взаимодействия с реальностью. Это область эпистемологии, когнитивных наук и того, что можно обозначить как кредология (исследование и конструирование верований). Для последней дисциплины есть прекрасно разработанные техники в когнитивном подходе, прежде всего в РЭП-подходе по Альберту Эллису.
Согласно предложенной онтологии, именно теория во всех своих разновидностях является суперпрактичным и предметом изучения, и средством прикладной деятельности. И тогда задача рефлексирования, изучения и последовательного применения осознанно выбранных теорий и верований становится первейшей задачей любого образовательного процесса и требованием к любой интеллектуальноёмкой профессии.
Следующий шаг логически предопределён: если мы признаём неизбывную субъективность нашего взгляда на мир, то неизбежно признаём постоянное и значительное присутствие ложного содержания в своём сознании. Требуется, следовательно, средство постоянного очищения своего восприятия и представлений от ошибок, иллюзий и фантазий. Необходимо также изучать и осваивать опыт ошибок и сами ошибки как бесценный ресурс — невозможно избегать уже известных ошибок или выявлять и предотвращать как старые, так и новые заблуждения, если их плохо знать или тем более игнорировать.
Тут на помощь нам приходят критическое мышление5 и эрратология. Напомню, что направление критического мышления разрабатывается — и весьма плодотворно — не менее 40 последних лет в американских университетах6. На сегодняшний день на английском языке созданы как батареи тестов на все аспекты развития научного (критического) мышления, так и весь необходимый методический и дидактический комплекс от уровня детского сада до бизнес-образования и курсов повышения квалификации взрослых.
Американские специалисты по критическому мышлению, кстати, очень интересно подсказывают, как готовить психотерапевтов прямо с детского сада и одновременно сокращать будущие очереди в их кабинеты. На моём сайте есть перевод примера с так называемым «ремоделированием» (remodeling) занятия для детского сада на основах критического мышления7.
Ремоделирование заключается в том, что берётся, скажем, типовое занятие по чтению какого-то детского рассказа с типичными рекомендуемыми вопросами к детям по его содержанию. Далее делается критический анализ методической части и взамен предлагаются задания и серии вопросов совершенно иной глубины, важности и жизненной значимости, чем обычно предлагаются детсадовцам с «высоты» закаменевших предрассудков взрослых педагогов. На одном из моих тренингов с мужчиной уже пенсионного возраста стало почти плохо, когда я зачитал критически ремоделированные вопросы, ответы на которые требовались от дошкольников. У него был шок ярости от столкновения с фактом отношения к детям как к равноправным со взрослыми существам, в том числе интеллектуально. Боюсь представить его реакцию, если бы я тут же стал объяснять с позиций критического мышления, что по уровню глупости, невежества, заблуждений и фантазий между взрослыми и детьми даже 3-4 лет нет никакой заметной разницы.
А вопросы в указанном примере, к слову сказать, такие, что не на каждом сеансе психотерапии услышишь. Не могу некоторые не процитировать (подскажу, что речь идёт о рассказике про покупку девочкой плюшевого мишки с оторванной пуговицей): «Если бы ваше любимое животное могло думать, что бы он или она подумали, будучи купленным? Почему некоторые люди беспокоятся о таких вещах, как отсутствие пуговицы, а другие — нет? Насколько важным было отсутствие пуговицы для мамы? Почему? Что было самым важным в Вельветике для мамы? Для девочки? Почему девочке нужен Вельветик? Почему отсутствующая пуговица не изменила её чувства? Что говорит нам разница между матерью и дочерью об их ценностях — что они считают важным?». И так далее...
И если представить, что постановка и обсуждение подобных вопросов будут широко распространены во всех детских садах... Тогда можно будет наблюдать эффекты действительно глубинной психотерапии применительно ко всему обществу, чем массовое научение критическому мышлению и является, помимо всего прочего.
Итак, первые два краеугольных камня современной профессиональной подготовки — изучение анатомии субъективной проактивности сознания и освоение методов вычищения ошибочных слепых проб прощупывания реальности. И первое, и второе требует визуальной объектификации и определенной организации систематической работы по закреплению и развитию обретённых знаний и технологий их практического применения. Эти задачи решаются онтографией и инженерией, о которых я уже писал достаточно подробно, в силу чего могу считать цели данной статьи достигнутыми.
P.S. В названии статьи использована слегка изменённая строчка из моих психолого-поэтических дневников 20-летней давности. Я тогда не предполагал, что разгребание гор предрассудков станет основным занятием на оставшуюся жизнь. Но лучше их разгребать, чем таскать в себе.