Социально-психологическая экологическая экспертиза организации и деятельности «Церкви Саентологии» и «Центров Дианетики» (наброски подхода)

Волков Е.Н., канд. философ. наук, доцент кафедры общей социологии и социальной работы Нижегородского госуниверситета им. Н.И. Лобачевского

Эта статья выходила в двух вариантах:

Волков Е.Н. Социально-психологическая экологическая экспертиза организации и деятельности “Церкви Саентологии” и “Центров Дианетики” // Анти-саентология. Критика доктринальных основ и технологий хаббардизма / Ред. и сост. А. А. Скородумов, А. Н. Швечиков. Гл. ред. А. И. Субетто. — СПб.: изд. Центр СПГМТУ, 1999. — С. 21-35.

Волков Е.Н. Социально-психолого-экологический подход к гуманитарной экспертизе (на примере сайентологической доктрины и организации) // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. Серия: Соц-ные науки. Вып. 1. — Н. Новгород: Изд-во-ННГУ, 2001. — С. 44-50.

Краткий обзор основных экспертиз и аналитических материалов по сайентологии

Существует большое количество аналитических докладов и работ, созданных разными специалистами и государственными и политическими деятелями, посвященных церкви сайентологии. Учитывая доктринальную и организационную (управленческую) жесткость сайентологии, приверженность “точному соблюдению технологии”, можно считать справедливыми и для настоящего времени практически все выводы и характеристики, сделанные относительно сайентологии в разное время.

В связи с этим и во избежание повторов необходимо привести краткую сводку принципиальных оценок, которые заслужила церковь сайентологии в разных странах с начала своего существования.

Основные выводы и логические схемы всех экспертиз и аналитических материалов, критически оценивающих сайентологию, можно свести к следующему:

Изучение практических всех известных серьезных исследований и экспертиз сайентологии дает основание утверждать, что традиционные критические аспекты под традиционными углами зрения освещены во вполне достаточной мере. Они могут дополняться еще десятками и сотнями фактов и деталей, что тоже полезно, но не имеет принципиального значения для понимания феномена.

Если тоталитарные движения первой половины нашего столетия исходили из последовательности “изменение мира — изменение человека”, то издание тоталитаризма конца XX века основывается на последовательности “изменение человека — изменение мира”. Отсюда упор на соблазнение невиданными индивидуальными успехами в случае следования политике и идеологии сайентологии, мунизма и т.п. Дополнительный выигрыш для новых тоталитарных движений, который достигается таким образом, — меньшее внимание со стороны общества и государства. Эти движения пытаются, если провести аналогию, съесть пирог не в один присест, а откусывая от него по маленькому кусочку. Они, таким образом, стремятся создать такую массу своих адептов и своего влияния в обществе, которая в один “прекрасный момент”, по их убеждению, обратится качественным скачком их силы и власти.

Другая сторона этого изменения стратегии и тактики состоит в том, что прежние тоталитарные движения апеллировали к коллективным мифам и к большим социальным группам, тогда как современные деструктивные культы основной упор делают на захват психологического пространства личности и малых социальных групп. Общество и государство обязаны предпринять все возможные меры, чтобы предотвратить негативные психологические, социальные и политические последствия возникновения тоталитаризма в новом обличье.

Социально-психологические аспекты сайентологической доктрины и организации, не нашедшие адекватного отражения в прежних экспертизах (экологический подход)

Надо учитывать, что оценка сайентологии в большинстве случаев основывается на критериях, которые отражают специфический угол зрения аналитиков (государственных чиновников, парламентариев, журналистов и т.д.). Они перекрывают в основном внешние события (явления, факты), а не внутреннюю сущность этой организации и тех социально-психологических механизмов, которые обеспечивают её жизнедеятельность.

Проблема сайентологии и подобных ей групп заключается не столько в них самих, сколько в тех глобальных социально-психологических процессах, индикаторами которых они являются, хотя и в социопатологической форме. Современная многочисленность и массовость деструктивных культов связана с возникновением очень широкого люфта в механизмах социализации и в правилах и нормах “социального конструирования реальности” (воспользуюсь здесь заголовком книги П. Бергера и Т. Лукмана “Социальное конструирование реальности” ).

Наиболее разумно и продуктивно рассматривать сайентологию как патологический источник информации о том, что происходит с основным обществом. Сайентология и сайентологи — это дериваты (отклонения), сигнализирующие о процессах и чертах, присущих всем индивидам и социальным образованиям. В них нужно тщательно вглядываться в поисках себя и в поисках тех опасных тенденций, которые они выражают с максимальной силой и четкостью. Это, в свою очередь, приводит к необходимости глубокой инвентаризации всего социального инструментария и переналадки его в соответствии с настоящим положением дел.

Здесь вполне уместна и необходима экологическая точка зрения. Размах промышленно-технической деятельности человека неизбежно сопровождается (переплетается, взаимно обусловливается и т.п.) и кардинальными изменениями в социальных и психологических взаимодействиях людей, а также в их взаимодействиях с реальностью, как социальной, так и природной. Понимание сложности и ценности биосферы привело к возникновению биоэкологического движения и соответствующего направления государственной и международной политики. Понимание сложности и ценности многих, тысячелетиями наработанных, аспектов социо-сферы и её экологии находится пока в зачаточном состоянии.

Люди спасают китов, выбрасывающихся на берег, и одновременно разными способами поощряют самоубийственное (в различных смыслах) поведение представителей своего вида. Способность человека к деструктивному поведению и погружению в иллюзорные миры, в свою очередь, связана с отсутствием его биологической заданности и привязки к специфической природной экологической нише. В силу этого в настоящее время проблема определения правил и норм социально-психологической экологии приобретает характер не только проблемы академической или узкопрофессиональной, но и проблемы национальной безопасности, а также глобальной социальной проблемы.

Борьба за права человека позволила человеку выбраться из-под тотального диктата тех или иных социальных групп, появилась широкая возможность перехода из группы в группу, смены не только рода занятий, но и самого образа жизни, мировоззрения и ценностей. В результате обострилась конкуренция групп между собой за привлечение в свои ряды новых приверженцев. Такая мобильность личности создала благоприятную почву не только для индивидуального развития, но и для попыток асоциальных личностей создавать новые тоталитарные группы и движения, обслуживающие их патологические комплексы.

Однако это тем более обостряет задачу согласованного поведения отдельного человека и всей человеческой общности. Это не идеологическая проблема, это социо-экологическая проблема. На горизонте стоит проблема прав человечества (человеческого рода, вида) — если только мы этот горизонт уже не проскочили. Расширение и углубление индивидуальной свободы невозможно без уточнения и, в известном смысле, ужесточения правил взаимного поведения. Другими словами, индивидуальная и частногрупповая свобода предполагает ответственность за обоснованность тех новаций и изменений, которые данный индивид или группа навязывают другим индивидам, группам или обществу в целом. Отсюда следует необходимость выработки и утверждения правил и норм социальной и социально-психологической инновации. Частично они существуют, в том смысле, что они выработаны и применяются как обязательные для всех в форме законодательства, тогда как в некоторых других областях человеческих взаимодействий они существуют только как корпоративно-профессиональные парадигмы (своего рода неписаные — и писаные — правила “хорошего тона”), но её практическое приложение к сфере идеологии и социально-психологической экологии является весьма сложной проблемой.

Наибольшую сложность представляет последовательное проведение системного подхода, когда явление анализируется не по отдельным признакам и изолированным фактам, а по всей совокупности фактов и по всей полноте связей между этими фактами, по собственно системным качествам и свойствам объекта анализа, не сводимым к частным элементам. Сами отношения между основным обществом и деструктивными культами также должны рассматриваться как отношения систем, а не как изолированные взаимодействия элементов этих систем.

Деструктивность той или иной группы, её идеологии и деятельности должна тоже, в свою очередь, рассматриваться в контексте системных последствий. В связи с этим представляются методологически некорректными психологические, психиатрические и медицинские экспертизы подозреваемых в деструктивности групп и их адептов только в социально-психологических рамках самих этих групп. Принципиально важно также выяснять, что происходит с личностью адепта при возможном возвращении в систему основного общества, насколько адекватно он себя в ней чувствует и как из этой перспективы оценивает свое пребывание в авторитарной группе.

Итак, выделим основные аспекты, по которым сайентология может рассматриваться как деструктивная в социальном и психологическом отношении группа и система деятельности:

Конкретные и весьма красноречивые иллюстрации к каждому из этих пунктов собраны в бесчисленном количестве исследователями и критиками сайентологии, и, прежде всего, самими бывшими сайентологами, знающими эту организацию изнутри. Только база данных FACTNet по сайентологии содержит информацию объемом в 600 Мб. Это отдельная задача — создать систематизированную хрестоматию таких свидетельств, фактов и документов с психологическими, лингвистическими, медицинскими и прочими комментариями.

Основные выводы и рекомендации

Феномен сайентологии выявляет, прежде всего, неразработанность и незакрепленность ряда существенных правил социального взаимодействия. Сайентология предполагает не просто изменение некоторых правил, а весьма существенное изменение самой сути и смысла наличной социальной реальности. Тут возникают проблемы не только недостаточности средств правового, административного или гражданского (негосударственного) регулирования, но и дефицита теоретических концепций, терминологии, отсутствия согласованности многих важных принципов научного анализа подобных явлений.

Проблема сайентологии не является узко специфичной. Прямое запрещение сайентологии и организаций, её проповедующих, будет, скорее всего, неэффективно и играть им на руку, поддерживая в адептах чувство “гонимых за истину”. Как установлено современными разработками в области разрешения конфликтов, гораздо эффективнее бороться за установление определенных принципов отношений, чем пытаться разрушать чьи-то позиции. Разумнее добиваться установления и соблюдения “корневых” принципов взаимодействия, чем без устали и без толку косить сорняки позиций. Это правило сформулировано в одной из работ по конфликтологии как “необходимость всеобщего и строгого соблюдения нормы при отсутствии или крайней ограниченности возможности применения принуждения” .

Еще в выводах парламентской комиссии одного из штатов в Австралии, проводившей исследование деятельности сайентологов в 60-х годах, отмечалось, что “именное” ограничение или запрещение сайентологии приведет только к смене вывесок и другим формам маскировки.

Другая проблема, четко выраженная в том же отчете: преступления сайентологии лежат в той области, которая плохо кодифицирована и слабо структурирована устоявшимися правилами и нормами. Попытки же преследовать сайентологию по нормам существующего законодательства приводят к тому, если выражаться образно, что “грабителя банка осуждают за нарушение правил дорожного движения во время бегства с места ограбления”. Подобный подход оправдан только как временный на период разработки и внедрения более адекватного законодательства.

Если выражать эту проблему на языке социальной психологии и к тому же в терминах, не получивших общепризнанного толкования, то церковь сайентологии демонстрирует попытку, используя плюрализм и толерантность современного общества, навязать господство своей “социальной реальности” посредством нарушения множества основных писанных и неписаных правил человеческого общежития. При этом она изначально отвергает все существующие возможности диалога, поскольку исходит из постулата неразумности и невменяемости всего несайентологического мира. “Социальная реальность” в данном контексте — это постоянное создание и воссоздание человеком себя и всей системы социальности, которая и существует только как непрерывный процесс взаимодействия людей по разделяемым ими правилам и взаимно принятыми способами, в отличие от природной реальности самой по себе, включающей человека только как биологическое существо с природно-экологическими последствиями его деятельности.

В этом отношении в деятельности церкви сайентологии можно выделить два аспекта:

Громадное количество текстов, написанных Хаббардом, — один из мощных элементов создания новой реальности (“новой цивилизации”, по его терминологии). Неординарным маркетинговым ходом была “имплантация” всех его макулатурных фантастических повестей, романов и фильмов в систему собственной псевдорелигиозной доктрины. В целом же деятельность церкви сайентологии носит характер относительно гибкого процесса использования различных ниш и сфер для внедрения своей “реальности” де-факто во внешне легальных формах.

Тоталитарность церкви сайентологии, в этом контексте, состоит в претензии — как в любом тоталитарном движении — переопределить и поставить под контроль все сферы социальной жизни, без всяких натяжек, от представлений об устройстве мироздания до способа чистки зубов. Писания Р. Хаббарда — несомненная иллюстрация такого намерения.

При этом, в отличие от прежних изданий тоталитаризма, церковь сайентологии (и другие деструктивные культы) важнейшим фронтом своего наступления избрала базовую структуру “основной реальности” (“основного общества”) — реальность повседневной жизни . В самой же повседневной реальности первым объектом манипулирования и дезорганизации становится язык. По разным оценкам, словарь сайентологического “новояза” насчитывает от 3 тыс. до 20 тыс. переиначенных или жаргонных слов и выражений. Это количество вполне покрывает среднестатистическую норму повседневного словаря среднего жителя.

Прежде всего, это приводит к дезориентации человека (и общества) как в социальной, так и в объективной реальности. Изобретенные и разработанные человечеством инструменты для обустройства социальной реальности, служащей специфической экологической нишей человечества в условиях биосферы, становятся объектом интенсивных посягательств со стороны деструктивных культов в силу их слабой защищенности и чрезвычайной эффективности их трансформации для целей социально-психологического и духовного манипулирования и насилия.

Одно дело, когда человек лично сам для себя путает границы и дефиниции, смешивает различные правила и принципы, которые в целом поддерживаются человеческим сообществом в рабочем состоянии. И совсем другое, когда извне навязывается тотальная перекройка всех границ (между сферами жизнедеятельности, культуры), дефиниций, правил, принципов, смыслов, символов, значений и т.п. Это способ добиться мирового господства той или иной культовой тоталитарной группировки не путем грубого физического подавления и подчинения (территориальные захваты, войны), а прежде всего изнутри каждого отдельного человека, которого удастся вовлечь в сферу своего влияния, а затем и изнутри всего человеческого сообщества — посредством тотального переопределения социально-психологического пространства. Данное утверждение не предполагает, что подобная угроза уже стоит в реальной повестке дня, это, скорее, один из основных движущих мотивов сайентологической деятельности. В стандартной структуре центров дианетики обязательными подразделениями являются отделы по созданию новой цивилизации, главный продукт которых — сайентологи, способные к созданию этой “новой цивилизации”.

При этом отнюдь не исключаются и не отбрасываются и прежние формы насилия, они только включаются в гораздо более изощренную систему, в которой они становятся непременным дополнением и страховкой (в смысле “орудие страха”) социально-психологических и духовных средств агрессии. Все это в полной мере относится к сайентологии.

Тоталитаризм и терроризм такого типа на самом деле реальное явление, в отличие от пресловутого “жидо-масонского заговора”. История сайентологии знает немало подтвержденных и раскрытых заговоров, которые были направлены на реализацию тех или иных частичных целей этой организации. В частности, она совсем недавно была обвинена в подготовке государственного переворота в ФРГ (см. Приложение, статьи “Сайентологи планировали путч против Бонна” и “Третье поражение Германии”). Психологический анализ работ Р. Хаббарда и его последователей из “Свободной зоны” позволяет сделать вывод, что присутствующая в них маниакальная тема галактических заговоров отражает внутреннюю интенцию сайентологии к заговорщической стратегии и тактике в осуществлении своих планов “очистки планеты и Вселенной”.

В рамках вышеуказанной стратегии и тактики характерно использование формы образовательных, просветительных, духовных и т.п. учреждений для легализации и институционализации своих технологий и доктрин. Для деструктивных культов это удобно и выгодно прежде всего по двум причинам:

Во-первых, эта сфера деятельности ни обществом, ни правоохранительными органами не рассматривается как криминогенная и болезненная. Представления об ущербе, который здесь возможен для личности и общества, и о его последствиях практически отсутствуют. Это дает возможность современным манипуляторам действовать довольно спокойно, в худшем случае обходясь перерегистрациями и переименованиями, в самом худшем — передислокацией в новые регионы, где их “репутация” еще неизвестна.

Во-вторых, и это самое существенное, что именно сфера образования и образовательная деятельность и являются их главным полем битвы. У Хаббарда есть “руководящий” роман под названием “Поле битвы — Земля”. Одна из основных идей его состоит в том, что при определенной технологической системе можно “образовать” (обучить, воспитать) из почти ничего не стоящего индивида некоего титана (“гиганта мысли”, по терминологии Ильфа и Петрова, точнее, Остапа Бендера). В более прозаическом изложении — ситуация обучения является наиболее подходящей для манипулирования личностью и навязывания ей “новой реальности”.

Поэтому и основной сферой противодействия деструктивным культам, в том числе и сайентологии, должно быть образование и просвещение, все институционализированные формы социализации.

Если вряд ли какой-то церкви или религиозному движению сейчас вздумается претендовать на антиэкологичную (противоприродную) деятельность во имя своих, как они ими понимаются, священных идей, так и в отношении социально-психологической экологии следует добиться такой же атмосферы здоровой нетерпимости к деструктивным действиям в данной сфере. Мне приходилось два года назад выступать на международной конференции в Москве с тезисами о том, что повышение толерантности и развитие плюрализма в одних отношениях неизбежно требуют повышения нетерпимости (чувствительности) и жесткого монизма принципов в других отношениях.

В конфликтологии такой подход сформулирован как переход от “позиционного торга” к “принципиальным переговорам”. Это означает, что, отказываясь от конфронтации по частным позициям, необходимо жестко устанавливать основополагающие принципы обсуждения этих частных позиций и правила выработки окончательных решений.

Сайентология и другие деструктивные культы обустраиваются именно в этом аморфном поле, которое создается отказом общества и государства от многих позиционных ограничений (деидеологизация, демократия, плюрализм, свобода и права человека, уважение прав меньшинств) и отсутствием сильной и организованной системы, гарантирующей соблюдение наиболее важных принципов и правил взаимодействия.

Поясню это на следующем примере. Если государство отказывается от прямого регулирования верований и мировоззрения своих граждан, предоставляя им право свободно верить во что угодно и исповедовать какие угодно идеи (кроме очень общих, кратко поименованных идей насилия, расизма, войны и т.п. ), то оно должно взять на себя ответственность и обязанность помогать гражданам в поддержании общечеловеческих принципов и правил: честности, правдивости, отказа от манипулирования, двоедушия и др. Если этого не происходит, то неизбежно создается ситуация, когда под прикрытием свободы вероисповедания организуются лживые тоталитарные группы, либо группы и движения, бессовестно эксплуатирующие те или иные особенности человеческой психики.. Если государство заинтересовано в подлинном соблюдении Конституции, то принципы этой Конституции должны быть вменены в обязательное внутреннее соблюдение любой организации, создаваемой в рамках данной Конституции, и распространены на защиту психологического пространства личности.

Сайентология, как и любой другой деструктивный культ, вырастает на почве “основного общества”, “основной реальности”, педалируя и концентрируя вроде бы мелочные и привычные грани повседневной реальности: стереотипы доверия, подчинения, взаимообмена, иллюзии простых и быстрых решений, гипноз слов, титулов, иных знаков. Это позволяет добиться того, что человек становиться сам себе врагом при соответствующей организации взаимодействия и воздействия окружающей его группы. Как писал М. К. Мамардашвили, человек способен оставаться самим собой только тогда, когда он постоянно преодолевает себя, превосходит (трансцендирует) себя, в том числе наперекор обстоятельствам и влиянию других людей. При организованном же социальном (групповом) давлении способность человека к самостоятельному поведению подвергается неоправданно чрезмерной перегрузке. Тот факт, что большинство людей относительно быстро покидают ряды сайентологов, свидетельствует прежде всего о том, что эти “дезертиры” могут находить поддержку своего противостояния сайентологии в “основном обществе” и в его здоровых группах, а не о том, что они лично обладают такими сильными чертами характера. При этом редко кто из них громко “хлопает дверью”, большинство предпочитает незаметно отстраняться от участия в группе.

Меры, предпринимавшиеся и предпринимаемые против сайентологии в зарубежных странах

Рекомендации по мерам контроля в отношении сайентологии и других подобных групп

Рекомендации по нормам поведения государственных органов, общественных организаций в отношении саентологических сообществ

(автор — В. В. Сарычев)
1. Конституционный принцип свободы совести гарантирует право любого человека иметь любые религиозные убеждения. Несомненно, что этот принцип распространяется и на последователей Л.Р. Хаббарда.
2. Равенство людей независимо от их отношения к религии не подразумевает государственную поддержку любого вероучения, а следовательно:
2.1. Государственные органы не должны оказывать материальную или моральную поддержку движениям и организациям, чьи убеждения противоречат общественной морали и этическим нормам большинства российских граждан;
2.2. Особенно это касается тех организаций, чьи методы и приемы привлечения новых членов имеют признаки обмана или психологического манипулирования;
2.3. Обязанностью государственных органов является предупреждение общественности о негативных фактах деятельности религиозных организаций и их нерелигиозных филиалов, как в нашей стране, так и в других странах;
3.   Средства массовой коммуникации, независимо от их правового статуса несут ответственность перед обществом за распространяемую ими информацию, её объективность и достоверность;
3.1. Работники СМК должны осознать, что за легкомысленным предоставлением возможности пропагандировать свои вероучения и идеи любому имеющему к тому позывы могут стоять поломанные человеческие жизни, слезы матерей и угроза общественной безопасности;
3.2. Речь идет не столько о правовой или административной ответственности, поскольку в большинстве случаев доказуемой связи между публикацией и общественными эксцессами установить заведомо не удастся, сколько о гражданской позиции уважающего себя профессионала.
4. Исходя из вышесказанного, мы обращаем внимание на потенциальную общественную опасность организаций, созданных Л. Р. Хаббардом, и предлагаем впредь принимать решения с учетом мирового опыта.

Бергер, П., Лукман, Т. Социальное конструирование реальности. — М.: Медиум, 1995.

Понятие “основное общество” применяется в данной экспертизе для различения общества как большой группы и радикально противостоящих ему групп, в первую очередь, деструктивных культов. В американской литературе есть соответствующее понятие “mainstream society”.

Дмитриев А. В., Казимирчук В. П. Технологии достижения консенсуса: процедурные аспекты // Социальные конфликты: Экспертиза. Прогнозирование. Технологии разрешения. Выпуск 7. — М.: Центр конфликтологии при Отделении философии, социологии, психологии и права РАН, 1994. 221 с. С. 188-195. С. 195.

Бергер, П., Лукман, Т. Социальное конструирование реальности. — М.: Медиум, 1995. С. 40-51.

Вот характерная цитата из документа, размещенного в Интернет на сайте так называемой “Свободной зоны”, отпочковавшейся от официальной церкви сайентологии: “Побуждение 3-ей Динамики к власти совершенно “невероятно” для тех, чье осознание охватывает только 1-ю и 2-ю динамики. Главный уровень игры в настоящее время — это “управление планетой”. К тому, кто завладеет ею, естественным образом перейдет и управление Саентологией. Это было продемонстрировано. Загвоздка состоит в том, что вследствие мощи Саентологии необходимо захватить власть прежде, чем её обитатели в больших массах станут свободными, либо же столкнуться с риском перехвата власти со стороны аберрированных правителей планеты, которые рассматривают её как угрозу их власти. Ценные сведения на будущее. Эволюция вверх по спирали с Саентологией выглядит как революция для движущихся вниз по спирали лидеров планеты или групп контроля. Поэтому возникают реакции типа захватов, подавления и репрессий. Это процессы силы для инграмм 3-ей и 4-ой динамик. Таким образом, вы видите насущную необходимость ВСЗ для их прохождения и возвращения населения в настоящее время”. (Бюллетень № 11 операций в Секторе. Класс VII и НОТы. Только для сотрудников проектов ОТ. 080682-01 1200 GMT). Документ Интернет: http://www.freezone.org/R_sob11.htm

Конституция РФ, Статья 13: “1. В Российской Федерации признается идеологическое многообразие. 2. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. 3. В Российской Федерации признаются политическое многообразие, многопартийность. 4. Общественные объединения равны перед законом. 5. Запрещается создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни”.
Конституция РФ, Статья 29: “1. Каждому гарантируется свобода мысли и слова. 2. Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства”.

Если дальше развивать эту идею информационного обеспечения психологической, социальной и физической безопасности своих граждан, при которой не нарушаются права и свободы личности, однако весомо и зримо присутствует здравый разум социума, то примечания типа “Минздрав предупреждает” (с указанием соответствующего ведомства и предмета предупреждения) должны сопровождать гораздо больше явлений социальной жизни, чем только пачки с сигаретами.