Содержание
Карта
Онтокритика (блог)
Поиск по КОРНИ-проекту
Помещённые в таблицу 19 онтотезисов (1 заглавный + 18 конкретизирующих) — моя попытка сконструировать базальные мировоззренческие реперы (самые первичные опорные концепты и минимальные первичные онтологии), основанные на философии критического рационализма, на эволюционной эпистемологии и современных научных моделях. Данный текст является целенаправленной социоинженерной разработкой, предназначенной для обеспечения всех желающих минимально необходимой «нулевой» платформой для технологически продуманного начала качественного поуровневого («поэтажного») выстраивания в себе умений и верований, обеспечивающих наилучшую реализацию индивидуального потенциала рационального мышления и рациональной деятельности — если есть желание этот потенциал разрабатывать и использовать.
Тезисы «О, КИнО!» предлагаются не для пассивного чтения, а сразу как материал для рефлексивной работы. Аббревиатура «О, КИнО!» хотя и случайна, но была в результате специально докомпонована до мнемонически удобной формулы, позволяющей, как мне кажется, быстро активировать рациональный режим мышления в различных ситуациях.
Предыдущие два абзаца я добавил в качестве вступления к уже опубликованному тексту реперных онтотезисов, но вижу для себя необходимость прописать значительно подробнее соображения и цели, которыми я руководствуюсь, как мне кажется, упорно сочиняя такие тезисы и всякие пояснения вокруг них. Не знаю и не могу знать, буду ли я хоть кем-то и хоть когда-то понят так и в той степени, чтобы испытать чувство удовлетворения от своей работы, но точно знаю, что сильно хочу сделать именно то, что сейчас делаю, и буду сильно неудовлетворён, если не попробую довести этот замысел до некоторой смысловой полноты и достроенности.
Я много раз зависал на том, что пытался в голове сочинить короткий, но почти волшебный зачин, который бы мгновенно гарантировал понимание читателями необходимости далее смиренно корпеть уже над основным моим пространным текстом и осваивать заложенные в нём идеи.
Сейчас я себе говорю, что до недавнего времени сам себе не мог коротко обрисовать, что я такого ценного хочу создать и что полезного обретут — или могут при желании обрести — в моём творении другие люди. Такую рекламную картинку для личного уяснения я вроде бы, наконец, набросал и попробую — вряд ли коротко — сделать её видимой для других.
Прекрасно понимаю, что никаких волшебно-однозначно понятных всем и каждому и мгновенно пробуждающих интерес аннотаций сочинить невозможно, поэтому напишу, что получится, а будет время и желание — поупражняюсь в улучшении.
Как для вас связаны слова и дела? Как связано то, что говорится, с тем, что делается и что происходит? Я не имею в виду стереотипное сопоставление каких-то обещаний некоего индивида и его же реальных действий в узкой области обещанного. Берите гораздо шире и намного глубже. Как мы вообще используем слова (речь, текст) как основной и тотально задающий смыслы инструмент для организации своей жизни во всех отношениях и аспектах? Как мы выстраиваем своё мышление и поведение (деятельность, практику) посредством определённого использования слов? Как мы понимаем или не понимаем — с использованием или неиспользованием слов — как мы выстраиваем или запрещаем себе выстраивать то или иное в своём мышлении и поведении?
Мы что-то говорим и пишем только для того, чтобы заполнить тишину и изрисовать листок бумаги или экран монитора? Когда и как мы хоть сколько-то озадачиваемся сопоставлять сказанное и написанное нами с делаемым нами? Насколько наши слова и дела последовательны (следуют логично друг за другом), перпендикулярны (противоречат друг другу) или параллельны (нигде и никогда не пересекаются)? Что и как мы можем изменить в своих делах, работая со словами? Как можно изменить словоделание (речи и тексты), чтобы повышался КПД делоделания в производстве для широкого потребления наилучших практик и продуктов, спроектированных словоделанием?
[Запостил два предыдущих абзаца в FB и по всего двум полученным репликам был вынужден написать такое резюме: «И самое смешное — читаю реплику уже второго человека, и оба не задают ни одного вопроса ни мне, ни себе, а уверенно-покровительственно интерпретируют без сомнений в своей позиции и в своём понимании комментируемого текста. И явно не сильно вчитавшись в поставленные вопросы и их формулировки». Справедливости ради следует отметить, что читают без контекста, поэтому подстраивают под свои онтологии.]
Я буду, видимо, много-много раз начинать выстраивать и перестраивать стартовые онто-логические цепочки, но вряд ли смогу добиться от каждого читателя серьёзного онто-экзистенциального отношения к смыслам, стоящим за словами, и понимания необходимости жить в принципиальных моментах по максимально реалистичным словам общечеловеческого научного знания, а не по уютно-привычным индивидуальным случайным сборкам случайных личных онтологических выборов.
Мир един, т.к. реальная реальность — одна, и в ней нет плюрализма альтернатив и политкорректной нейтральной «стабильности»: любым своим словом и делом вы либо строите, либо разрушаете. [И тут мне попадается на глаза интервью Стивена Пинкера с фразой «Как сказал Чехов, нет национальной таблицы умножения». (For one thing, reason depends on there being an objective reality and universal standards of logic. As Chekhov said, there is no national multiplication table, and there is no racial or LGBT one either. (Steven Pinker: Identity Politics Is 'An Enemy of Reason and Enlightenment Values': https://www.weeklystandard.com/steven-pinker-identity-politics-is-an-enemy-of-reason-and-enlightenment-values/article/2011595))]
Онтологическая диспозиция (индивидная особенность, личностная характеристика) — принятие или непринятие индивидом власти и сложности единственной реальности и признание или непризнание собственной безграничной ограниченности, особенно в пользовании интерфейсами-онтологиями во взаимодействии с этой единственной реальностью.
Критическая рациональность, породившая науку как критическое исследование онтологий и техническую инженерию как рационально-критическую деятельность, базируется на принятии единственной реальности и на признании человеческой ограниченности, на чём и выстраиваются принципы и правила рациональной организации мышления (критическое и прочие высокоорганизованные искусственные мышления) и деятельности (квалифицированной инженерии), которые позволяют человеку мыслить и работать в сверх-человеческих (Ницше и всё такое), т.е. неестественных для человека, искусственно выработанных режимах и которые позволяют совершать без преувеличений фантастический прорыв в освоении прежде недоступных ресурсов реальности.
Критическая рефлексивно-творческая рациональность для человека — это мюнхгаузеновский способ вытаскивать самого себя за шиворот, да ещё и вместе с конём, из болота «естественного идиотизма» «естественных» же социальных процессов (обыденность, повседневность, традиционность, привычность, инерционность, массовость, некритичность, нерефлексивность и т.п.)
Возникновение и эволюцию религий стоит рассматривать прежде всего как историю социоинженерной выработки и запуска в массовое потребление простых и удобных девайсов вселенско-экзистенциальной онтологии, в ряде которых явно просвечивает и единственность реальности (монотеизм), и признание человеческой ограниченности (миф греховной природы человека), но запрещается последовательное освоение и свободное использование критики и рациональности.
[Забавно, как работает натренированная онтология: только написал предыдущий абзац, как выловил в FB ссылку на материал в Big Think под названием, почти цитирующим мою мысль — «Why religion is literally false and metaphorically true» («Почему религия буквально ложна, но метафорически истинна»). (There's a school of thought that sees religion as a mind virus that wastes the time and effort of human beings, but evolutionary biologist Bret Weinstein offers a more reasonable explanation: «belief systems have flourished because they have facilitated the interests of the creatures involved», he says. Religious people are evolutionarily fitter than non-believers, not because they are protected by a deity but rather because religion is a form of adaptive evolution).]
Под единственностью реальности для человека я понимаю единственность реакций реальности на одни и те же действия человека. Эта единственность реальности человеку не видна сама по себе точно так же, как и сама реальность, поэтому человеку приходится выбирать между онтологиями с жёстким признанием единственности реальности и генерируемых ею фактов и онтологиями, предлагающими разные способы и формы игнорирования жёстких фактов жёсткой единственной реальности. Основной онтологической проблемой можно считать именно субъективно-веровательный выбор между признанием необходимости нескончаемого критического перебора удачных и неудачных онтологий в процессе слепого нащупывания единственной реальности, точнее, её полезных стабильных реакций на человеческую деятельность, — и желанием установить для себя и всех окружающих некие чудесным образом обретённые «вечно правильные» онтологии, запретив и себе, и другим искать, исследовать и учитывать негативные сигналы реальности. В психологических терминах это древняя проблема страха перед неопределённостью и жажды тотальной устойчивости (стабильности).
Решение проблемы видится в создании и освоении онтологических «машин устойчивости» для продуктивного движения в неустойчивой неопределённости своего бесконечного незнания реальности.
КОРНИ-проект и есть проба создания онтологической «машины устойчивости» для гуманитарно-экзистенциального применения с попыткой максимального учёта создания и эксплуатации таких «машин» в естественнонаучной и инженерно-«железной» сферах. «Машины устойчивости/стабильности/определённости» вырабатываются людьми с первых проблесков сознания, поскольку без них сознание неизбежно должно входить в разнос и рассыпаться. Мифы, магия, религии, идеологии, право (правила), фреймы (сценарии) — всё это разновидности онтологических устройств и приспособлений для быстрого и дешёвого обеспечения стереотипной (примитивно-стандартной) стабилизации сознания у членов социальных групп. Массовое сознание — это совпадение, более или менее точное, определённой части индивидного онтологического «кода» у значительной числа человеческих особей, благодаря чему создаётся и поддерживается представление о личной «нормальности» и «стабильности» (tribal thinking — «племенное» мышление, «племенные» онтологии).
Конструирующее прописывание такой машины предполагает специфический инженерный стиль и словарь, предельно конкретный (Гегель Г. Кто мыслит абстрактно?), стандартизированный и описательно исчерпывающий (без опущений подразумеваемого). Представьте себе инженерно-технологическую инструкцию по производству любого материального продукта с пропусками существенных деталей как «общеизвестных» или «само собой разумеющихся». В коммуникации между специалистами-исполнителями такие вольности возможны лишь постольку, поскольку они руководствуются «избыточно детальными» и «банально очевидными» инструкциями, чертежами и технологическими картами. Базальные социо-когнитивно-психологические онтологии уже много-много раз были изложены в свободно-коммуникативном жанре, но качественных и проработанных описательных инструкций-стандартов вряд ли доищешься.
См. на главной странице в КОРНИ-библиотеке:
Что делает онтология (функции онтологии)
«Мы видим, что, с одной стороны, цифровые технологии существенно расширяют возможности обучения, с другой стороны, современные дети всё больше времени проводят не в сюжетно-ролевой игре, о ценности которой писал известный во всём мире профессор Московского университета Лев Выготский, а в совершенно новых символических мирах, последствия пребывания в которых нам ещё только предстоит узнать. Простой пример: если раньше ребенок мог конструировать трехмерные объекты на основе наглядных моделей, то теперь фактически вся реальность — и построение самих схем, и возведение построек — перешла в цифровой, условный план, в котором места взаимодействию с материальном миром не остаётся».
Из интервью с деканом психологического факультета МГУ Юрием Зинченко
Взаимодействие человека с материальным миром каким было, таким и остаётся — через интерфейс онтологий. А вот к привычным старинным интерфейсам-онтологиям добавились экранные и прочие электронные интерфейсы.
Для себя я делаю всё больше и больше интересных открытий — инсайтов, озарений, внезапных пониманий, — которые теперь, в свете моей компульсивной онтологизации, представляются мне быстрыми кристаллизациями новых онтологий, ранее не сформированными моим сознанием. За любым высказыванием и тем более развёрнутым текстом я теперь отчётливо вижу (осознанно простраиваю в своём воображении) определённую надрессированную (натренированную) работу уже окаменевших или ещё достаточно гибко-живых онтологий. Первые хоронят личность задолго до физической смерти тела, а вторые дарят радость встречи с личностями, научившимися использовать онтологии как рабочий инструмент жизни и не сдавшимися вязкой и душной клейкости массово-религиозной веры в примитивные онтологии обыденности и обывательщины.
Вспомнил в связи с этим древнесоветский дискуссионный сборник статей «Что такое личность?». Сейчас бы я легко ответил на этот вопрос: личность владеет своими онтологиями, а неличностями владеют онтологии.